Мишень для темного ангела - Страница 45

Вот повезло! Может, окажись на его месте человек более ответственный, умный или просто взрослый, вряд ли мы получили бы доступ к этой записи.

Просмотр видео оказался скучным, потому что в подъезд в нужное для нас время почти никто не входил. Лишь три старушки, которые уж точно не могли убить Норкину. Потом толстяк-полицейский, в форменной рубашке и фуражке с кокардой, который пробыл в доме почти час, затем вышла пожилая женщина с заплаканным лицом.

– Я думаю, что в подъезд проникли с крыши, – предположила Стелла уже в машине. – Ну никто здесь не тянет на убийцу. Однако я бы проверила полицейского. Мало ли…

– Я готова.

– Тогда поехали в Козихинский переулок, постараемся найти эту женщину с заплаканным лицом. Если визит полицейского довел женщину до слез, значит, у нее в семье что-то произошло, о чем вполне могут знать соседи.

– Поехали!

Было совсем темно, когда мы остановились перед запертой дверью в подъезд, где проживала Норкина.

– Могу себе представить, как злилась на меня та женщина, которая открыла мне дверь. Может, она родственница Норкиной или просто знакомая… Она думала, что я воровка… Но ничего, потом, когда она вышла из ванной и проверила квартиру, сразу поняла, что я не взяла ничего ценного. Хотя, если честно, нервничаю… Вдруг сейчас откроется дверь, и из подъезда выйдет именно она…

В эту минуту дверь распахнулась… и вышла девушка с таксой. Стелла сразу же принялась ее обрабатывать. Спросила, к кому пару дней тому назад приходил полицейский, попыталась описать женщину.

– Это Сучкова Полина Николаевна, – сказала девушка. – У нее внук наркоманом был, она скрывала это ото всех… Он забирал у нее всю пенсию, украл у нее ордена, медали, драгоценности… Но я не знаю, почему ее до сих пор не оставят в покое?..

– ???

– Внук ее умер в прошлом году, зимой. От передозировки. Полина Николаевна, как мне кажется, вздохнула с облегчением… Знаете, в таких случаях редко кто из родных особенно-то горюет о смерти наркоманов…

– Вы не подскажете, в какой квартире она живет?

Девушка ответила, мы вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж и позвонили.

Дверь нам открыла худенькая пожилая женщина в розовом нейлоновом халатике. Голова в бигуди, лицо в креме.

Стелла, мгновенно преобразившись из современной решительной особы в девочку-«ботаника» с робким взглядом и блеющим голосом, сказала:

– Полина Николаевна? Добрый вечер… Вы уж извините за поздний визит… Я – журналистка, Надежда Романова, собираю материал для статьи… Понимаю, что затрону больную для вас тему, но таких, как ваш внук, в городе много… И мы нашей колонкой стараемся рассказывать вот такие истории в назидание, понимаете? Быть может, кто-то прочтет, сделает для себя какие-то выводы…

– Хорошо, проходите, – женщина впустила нас к себе легко, как если бы мы были с ней знакомы. Я поразилась тому, насколько доверчивы наши люди и готовы впустить в свою квартиру кого угодно!

Стелла задавала какие-то вопросы, дежурные, простые, связанные с жизнью наркоманов, записывала все в блокнот, потом плавно перешла к визиту полицейского. Оказалось, что это участковый.

– Вероятно, новый участковый и не знает, что Паша умер… – вздохнула женщина. – Наш-то, Сергеев, думаю, в отпуске, вот этот толстопуз его и заменяет…

– Он долго у вас пробыл?

– Вообще-то долго… Все вопросы мне какие-то задавал… Но если вы вот разговариваете со мной душевно, спокойно, а тот ну просто напирал на меня, мол, как же вы вырастили наркомана… Я ему: так это же не сын мой, а внук, у него родители есть… Думаю, у него вообще было несварение. Лицо кислое такое, все за живот держался…

– А он не показывал вам свое удостоверение?

– Нет, он же был в форме!

– Он приехал на машине, вы не знаете?

Полина Николаевна даже тогда не обратила внимания на то, что журналистка ушла от темы и теперь «копала» под участкового.

– Да, на машине! Я еще подумала тогда, что ему пешком-то ходить, наверное, тяжеловато.

Мы со Стеллой переглянулись. На видео пузан-участковый, выйдя из подъезда, прошел мимо всех машин, выходя со двора.

– Знаете, мне что-то так нехорошо стало после его визита, что я пошла в аптеку… И сама лично видела, как этот участковый садится в машину.

– А номеров не запомнили?

– А зачем номера? – наконец-то отреагировала пенсионерка. – Хотите его найти, думаете, он вам другие подобные истории расскажет?

Сама спасла наше положение!

– Жаль, что он не представился вам… – вздохнула Стелла. – Такой материал бы получился!

– Я сказала, что не видела его удостоверения, но слышала, как он назвал свою фамилию, когда ему позвонили. Может, я не точно услышала… Чепель… или Шепель… ну, вроде: «Чепель у телефона».

Мы поблагодарили Полину Николаевну, записали на всякий случае номер ее мобильного и вернулись в машину. Снова включили видеозапись.

– Значит, Чепель. Пузо наел. Как вообще его взяли в полицейские! – возмущалась Стелла.

– Думаешь, это он мог убить Норкину?

– Одно из двух: либо он действительно приходил к Полине Николаевне, чтобы поговорить о внуке-наркомане, либо он заглянул к ней, чтобы обеспечить себе алиби. Постой…

Она набрала номер, и я поняла, что она разговаривает с Полиной Николаевной.

– Это Надежда Романова, журналист… Скажите, этот Чепель, когда пришел к вам, он сразу начал расспрашивать вас о вашем внуке?

Она долго слушала, потом поблагодарила женщину и отключила телефон.

– Так я и знала… Он пришел к ней, спросил, как у нее дела… Она еще удивилась, откуда вдруг такое внимание… А потом сама, понимаешь, сама упомянула своего внука… Она спросила его: вы что, снова насчет Паши пришли? Вероятно, он кивнул головой, и она продолжила развивать эту тему…