Мишень для темного ангела - Страница 31

– Возможно, так все и было… Я как-то не верю, что Норкину убила Зимина. Вот если бы она совсем повредилась рассудком… Она не могла не помнить о своих детях, для которых ее арест и тюрьма станут настоящей трагедией! Нет… нет…

– Я тоже так считаю, – согласилась я, – да только не согласна, что женщины, которые в порыве чувств совершают убийство, думают в этот момент о детях. Кто-то, может, и думает, но далеко не все…

– Тоже правильно.

– Да нет, она не убивала, – сказал Шитов. – Но когда узнала о ее смерти, честно призналась мне, что рада этому…

– Хорошо, подведем итог, – сказала Лиза. – Итак:

Саша – не убивал, потому что нет смысла.

Зимина не убивала, потому что у нее дети…

Горелов не убивал, потому что это не его тетка и он сам не беден.

Наталия, домработница, не убивала, потому что она не знала о том, что является наследницей. Знай она об этом и реши она убить свою хозяйку, уж точно тщательно спланировала бы убийство и побеспокоилась бы о своем алиби. К тому же она не летала бы тайно в Лазаревское, чтобы забрать все ценные вещи и деньги, они бы достались ей и так. Повторяю, если бы она запланировала убийство Эльвиры, то подготовилась бы…

– Постойте! – сказал Шитов. – Откуда вам известно, что она летала в Лазаревское?

Лиза вкратце рассказала.

– Я же сказал ей сидеть дома! – возмутился Шитов.

– Между прочим, – тихо заметила я, – так поступили бы многие… И я в том числе… Вы только представьте себе, что могло бы быть, если бы там, в Лазаревском, узнали о смерти Норкиной… Все же знали, что Наталия – домработница. Ограбили бы дом, охотников до чужого имущества везде хватает. А она все-таки жила вместе с Норкиной, может, поначалу и была домработницей, а после стала близким человеком. Подругой.

– Зато это лишний раз доказывает ее непричастность к убийству и подтверждает тот факт, что она не знала о том, что является единственной наследницей.

– Но тогда получается, что у нас вообще нет подозреваемых! – сказал Шитов.

– Будем работать, – пожала плечами Земцова.

– А что там с камерами видеонаблюдения? – спросила Лиза. – Кто еще появлялся в подъезде Норкиной в момент убийства?

– Мы всех проверили. Это в основном жильцы дома, жильцы из соседнего подъезда, участковый, слесарь-водопроводчик… Но у них у всех есть алиби.

– В том числе и у слесаря?

– Да, в одной из квартир прорвало трубу, там был настоящий потоп, и вся семья убирала воду, пока слесарь устранял причину аварии… Участкового тоже проверили, он заходил к одной пенсионерке, у которой внук наркоманом был… Соседи же – мирные пожилые люди… Да и с Норкиной никто не знаком.

– Но не могла же она сама себя треснуть пепельницей по голове?! – сказала Земцова. – Не знаю, как вам, а мне история с племянником показалась не очень убедительной… Столько лет он не был в Москве, а тут вдруг объявился и сразу же напоролся на труп… Да к тому же еще и чужой тетки… Надо поработать в этом направлении.

– А я бы обратила внимание на Лидию, – тихо сказала я, понимая, что буду единственным человеком, кто вообще помнил о нашей клиентке.

– А что с Лидой-то? – удивилась Лиза.

– Столько времени прошло… Почему она тогда, когда ее подруге требовалась психологическая помощь, ничего не предприняла… А вспомнила о ней сейчас? И это время как раз совпало с ее смертью… Вернее, со смертью двойника Норкиной?

– Да, это на самом деле ее двойник, мошенница, – кивнул головой Шитов. – Вот только подробности этой колоссальной аферы мы уже никогда не узнаем.

– И не будем забывать про Сашу. Он-то куда делся? – спросила Земцова.

– Я предупредил его жену, Женю, чтобы в случае, если он объявится, она позвонила мне. Раз не звонит, значит, его нет. Кто знает, может, у него кроме Розы есть еще кто-нибудь на стороне… – сказал Шитов. – Словом, мы плотно занимаемся его поисками.

Компания сложилась теплая, и ближе к ночи мы все уже были на «ты», Шитов взял гитару, сыграл нам и спел одну из сочиненных им песен. Было душевно, мило. Я же мечтала перед сном поговорить с Земцовой и напроситься с ней в санаторий «Золотая ель», где отдыхала и лечилась когда-то настоящая Норкина.

А еще мне так и хотелось высказаться по поводу Лидии… Взвалила на нас поиски своей подруги, а сама умчалась к своему любовнику… Я и сама не знала, почему во мне вдруг разрослось чувство неприязни к этой даме. «Мутная она…» – сказала я Лизе уже перед самым сном. Но она мне ничего не ответила.

12. Эля Киреева

Я стала заходить туда каждый день, благо на почтальонов никто никогда не обращает внимания. Я запиралась в чужой квартире и словно вживалась в нее. Пыталась понять, чем жили ее обитатели, что любили, чем дышали. Поняла, что хозяева – семейная пара, без детей. Что муж моей тезки умер, однако в альбомах, которых оказалось много, в некоторых фотографиях муж (если судить по снимку) был аккуратно вырезан ножницами. Там, где Эльвира смотрела с фото счастливой женщиной, ее спутник был изъят, уничтожен. Понятно, что такие вещи женщина делает либо в сердцах, либо, наоборот, все хорошенько продумав и решив для себя что-то очень важное. Получалось, что в санатории Норкина лечила не только свою сердечно-сосудистую систему, но и зализывала душевные раны. Что уж такого ей сделал Евгений Борисович Норкин, оставалось только гадать. И когда она поняла, что между ними все закончено? До его смерти?

Эльвира Андреевна была женщиной со вкусом, все вещи в доме были дорогими, качественными, вплоть до постельного белья. Хорошая хозяйка, она содержала квартиру в идеальном порядке, у нее все было разложено на своих местах аккуратными стопками. Еще была запасливая, в кладовке я нашла большое количество консервов, а морозильная камера ломилась от мяса и рыбы. Духами пользовалась хорошими, мылом и шампунями. А вот одежду выбирать не умела, на мой взгляд. Возможно, виной была ее комплекция, она была немного ниже меня, полненькая. А еще очень серьезная. Обо всем этом я судила по ее многочисленным фотографиям, документам и всему тому, что я увидела в ее квартире. Мужских вещей к тому времени, как я проникла в чужое жилище, уже не было. Наверное, хозяйка избавилась от одежды и обуви, возможно, отнесла в церковь, раздала бедным. Ни одной вещи, которая принадлежала бы ее покойному мужу, я так и не нашла.